Конвенционная защита

Таким образом, одной из главных задач в правовой защите иностранных инвестиций является обеспечение гарантий от применения всякого рода принудительных мер по изъятию иностранной собственности, что с точки зрения известных юристов-международников представляется важнейшей проблемой инвестиционного права в целом.

В отношении национально-правовой защиты его международно-правовой аналог является дополнительным механизмом гарантий иностранной инвестиционной деятельности. Другими словами, международно-правовые механизмы никак не заменяют национальные механизмы гарантий, они только дополняют их, т.е. первые дополняют вторые. Это аксиома, на которой зиждется вся система правового регулирования иностранной инвестиционной деятельности в условиях чужого государства-рецепиента, обладающего, как и государство-экспортер, всей полнотой принципа суверенного равенства государств.

Но одного международно-правового регулирования иностранных инвестиций недостаточно. Подлинно полноценный, благоприятный режим инвестиций может быть достигнут только при условии развития международно-правовых стандартов в национально-правовых инвестиционных нормах.

Международное инвестиционное сотрудничество развивалось постепенно от международно-правовой защиты к международно-правовому регулированию зарубежных капиталовложений, от двусторонних к многосторонним договорам в сфере правового обеспечения иностранной инвестиционной деятельности.

Наиболее важными из таких договоров следует считать принятые на двух конференциях по вопросам урегулирования конфликтов, проходивших в Гааге в 1899 и 1907 г. В эпоху Гаагских конференций признание и защита частной собственности, как права естественного, абсолютного и вечного, были неоспоримыми принципами, общепринятыми обычаями в международном праве. Таким образом, в международном праве в начале века утвердилось правило об абсолютной неприкосновенности частной собственности.

Формулировка “полная и безусловная защита прав и интересов” перекликается с определением “полная защита и безопасность”, которое первоначально было присуще обычному международному праву. Затем принцип полной защиты и безопасности начал превращаться в руководящее начало в договорах о дружбе и мореплавании, широко практикуемых мировыми державами в XVIII-XIX вв. Впоследствии эта обычная международно-правовая норма перекочевала в двусторонние инвестиционные договоры, тем самым приобретя конвенционный характер.

Первая мировая война внесла коррективы в принцип, ибо воюющие государства повсеместно нарушали неприкосновенность частной собственности. Революционные изменения на территории бывшей Российской империи нанесли еще больший удар по принципу неприкосновенности частной собственности. Национализация собственности, в том числе и собственности иностранных граждан, проводимая без выплаты компенсации, вызвала отрицательный резонанс во всем мире, и в особенности в странах Западной Европы и США.

По этой причине все неблагоприятные для данной догмы изменения были расценены как несовместимые с международным публичным порядком, особенно это касалось экспроприации собственности без предварительного и полного возмещения.

Таким образом, международно-правовое регулирование института собственности прошло долгий путь развития от закрепления принципа неприкосновенности частной собственности в нормах обычно-правового происхождения до широкой и детальной проработки вопросов охраны собственности, порядка изменения форм собственности и выплаты компенсаций за перевод собственности в иную форму в универсальных и региональных конвенциях и решениях международных судов.